По какому принципу наименовались немецкие колонии на волге

Добавил пользователь Skiper
Обновлено: 04.10.2024

Самарская область

Вопрос № 21 Прозаик, переводчик, публицист, критик, народный писатель Чувашской АССР, член Союза писателей СССР, уроженец деревни Сухарь Матак Бугурусланского уезда Самарской губернии (Исаклинский район Самарской области), он же – автор исторического романа «Тенета» («Таната») об Акрамовском восстании1842 года, рассказов «Тропа» («Сукмак), «Пути-дороги» («Ҫулсем-йĕрсем»). Укажите этого писателя.

Давыдов-Анатри Василий Иванович (1917-2010)
Уяр (Афанасьев) Фёдор Ермилович (1914-2000)
Иванов-Паймен Влас Захарович (1907-1973)
Шавлы Стихван (Шумков Степан Антонович) (1910-1976)

Уяр является автором исторического романа «Тенета» («Таната») об Акрамовском восстании 1842 года и предшествующим этому событиям.

Правильный ответ: Уяр (Афанасьев) Фёдор Ермилович (1914-2000)

Вопрос № 22 Народная театральная культура в Самарской области развивается на протяжении более 100 лет. Первый народный театр в Самарской области был создан в 1920 г. В репертуаре театра – произведения классиков и современников: Г. Камала «Беренче театр» («Первый театр»), Д. Салихова «Кызлар капкыны» («Ворота девушки»), Р. Мохсиновой «Кайнар токмач» («Горячая лапша») и многие другие. Укажите название этого народного театра.

Кинель-Черкасский народный театр имени Льва Пузакова
Народный театр-студия «Сад» Похвистневского района Самарской области
Камышлинский татарский народный театр
Чувашский народный театр «Стюхаль» с. Стюхино Похвистневского района Самарской области

В холодные и голодные 20-е годы XX века в Камышлах молодыми оптимистами был организован драматический кружок. Первоначально его деятельность носила чисто агитационный характер, в последующие годы – сыграла огромную роль в приобщении сельчан к искусству.

Правильный ответ: Камышлинский татарский народный театр

Вопрос № 23 Русская традиционная свадьба в Самарском крае, как и в других регионах России, состоит из трех периодов: предсвадебного, собственно свадьбы и послесвадебного. Укажите, к какому периоду относится разговор «У вас товар, а у нас купец: не продадите ли?»

Предсвадебный (сватовство)
Свадебный (обручение)
Послесвадебный (проверка «честности»)

Проведение обряда сватовства было принято поручать старшему, уважаемому родственнику. Его называли сватом. Обычно это был дядя жениха (который нередко потом становился «тысяцким»), реже назначали родственницу.

Правильный ответ: Предсвадебный (сватовство)

Вопрос № 24 Какие из перечисленных деталей костюма народов Поволжья относятся к головным уборам?

кашмау, тухья, волосник, сорока
понева, навершник, саян, кушак
пулагай, тувыр, запон, гусарики
енчек, ката, жилэн, понкст

Правильный ответ: кашмау, тухья, волосник, сорока

Вопрос № 25 Заселение немцами Поволжья, в том числе и Самарского края, стало возможным после выхода манифестов Екатерины II 1762 и 1763 годов. По какому принципу наименовались немецкие колонии на Волге Александрталь, Мариенталь, Страсбург и другие? (возможны несколько вариантов ответа)

названия были утверждены императрицей Екатериной II
названия отражали воспоминания о далекой Родине
названия были связаны с профессиями поселенцев
названия отражали особенности рельефа местности

Правильный ответ:?Если кто знает или предполагает правильный ответ, пишите в комментариях?

Вопрос № 26 По данным переписи населения 2010 года в Самарской области проживает 4875 представителей цыганской национальности, с 2010 года в г.о. Чапаевск проходит областной межнациональный фестиваль имени Виктора Карабаненко. Кто такой Виктор Карабаненко?

лидер цыганской общины, общественный деятель, председатель чапаевской городской цыганской общественной организации «Романо трайе»
поэт и автор гимна российских цыган, руководитель центра цыганской культуры «Гиля ромэн» («Песни цыган») в г. Сызрань
автор цыганско-русского и русско-цыганского словаря (кэлдэрарский диалект), руководитель цыганского ансамбля «Кхаморо»
руководитель общероссийской общественной организации «Федеральная национально-культурная автономия российских цыган», профессор, доктор исторических наук

Виктор Васильевич Карабаненко (1961–2009 гг.) был бессменным руководителем цыганских самодеятельных коллективов – молодежного «Стринго» и детского «Кхаморо», председателем чапаевского филиала «Романо Траё» Самарской региональной общественной организации самарских цыган «Романо центро», президентом Чапаевской городской общественной организации «Межнациональный общественный центр».

Правильный ответ: лидер цыганской общины, общественный деятель, председатель чапаевской городской цыганской общественной организации «Романо трайе»

Вопрос № 27 Государственное казенное учреждение Самарской области «Дом дружбы народов» был создан в г. Самаре в 2001 году. Сегодня там располагаются офисы национально-культурных общественных объединений, а актуальная информация о мероприятиях, событиях, конкурсах размещается на портале «Все мы – Россия». В каком городе Самарской области в 2017 году был создан филиал Дома дружбы народов?

Сызрань
Похвистнево
Чапаевск
Тольятти

27 апреля 2017 года в администрации г.о. Тольятти прошло совещание, на котором обсуждался вопрос открытия филиала государственного казенного учреждения Самарской области «Дом дружбы народов» в г.о. Тольятти.

Правильный ответ: Тольятти

Вопрос № 28 Сколько епархий находится в ведении Самарской митрополии Русской Православной церкви?

1 – Самарская епархия
3 – Самарская, Кинельская, Отрадненская епархии
4 – Самарская, Кинельская, Отрадненская, Сызранская епархии
5 – Самарская, Кинельская, Отрадненская, Сызранская, Тольяттинская епархии

Самарская митрополия — митрополия Русской православной церкви в пределах Самарской области и включает в себя: Самарскую, Отрадненскую, Кинельскую, Сызранскую и Тольяттинскую епархии.

Правильный ответ: 5 – Самарская, Кинельская, Отрадненская, Сызранская, Тольяттинская епархии

Вопрос № 29 Централизованная религиозная организация «Региональное духовное управление мусульман Самарской области» объединяет на добровольных началах мусульманские религиозные объединения, находящиеся на территории Самарской области. Кто возглавляет данную организацию?

Имам-хатыб
Муфтий
Имам
Шейх

Правильный ответ: Муфтий

Вопрос № 30 Традиционной пищей этого народа являются щи, приправленные пшеном и свиным салом, вареники, галушки, борщ, состоящий из бураков или квашеной свеклы, заправленной репчатым луком, пшеном и салом или говядиной.

Поволжские немцы: почему они поселились в России

В 60-е годы XVIII века начались широкое переселение в Россию немцев и колонизация ими, главным образом, земель в Нижнем Поволжье. Вплоть до настоящего времени потомки немецких колонистов Поволжья составляют особую этнографическую группу.[С-BLOCK]

Екатерина II, издав в 1763 году манифест «О дозволении всем иностранцам, въезжающим в Россию, селиться в разных губерниях по их выбору», не имела в виду привлекать в Россию одних лишь немцев. Мероприятия по вербовке колонистов и предоставляемые им льготы были рассчитаны на любых культурных европейцев. Но так получилось, что большинство переселенцев составили именно жители разных государств Германии. К этому немцев побуждало растущее малоземелье на родине.[С-BLOCK]

Условия для переселенцев давали преимущество тем из них, кто решал посвятить себя сельскому хозяйству. Земледельцы освобождались от всяких налогов на 30 лет, тогда как сроки льгот для лиц других занятий были намного меньше. Кроме того, будущие земледельцы могли рассчитывать на подъёмные и проездные до места поселения. Для поселения колонистов были предоставлены целинные земли, главным образом, в Новороссии и в Нижнем Поволжье.

Иностранцы, селившиеся целыми земледельческими колониями, получали право самоуправления. Они находились в особой юрисдикции «Канцелярии опекунства иностранных» в Петербурге. В 1833 году канцелярия была упразднена, и колонии немцев были включены общим порядком в существующие губернии и уезды.[С-BLOCK]

Льготный режим для переселенцев в Россию действовал до 1819 года. После этого российское правительство оставило его только для протестантской общины меннонитов. Те приезжали в Россию до 1874 года. В тот год в России ввели всеобщую воинскую обязанность. Большинство уже переселившихся в Россию меннонитов, будучи пацифистами, уехало тогда в Америку.

Для самосохранения в событиях Октябрьской революции немцы Поволжья объявили себя лояльными советской власти и в 1918 году создали Трудовую коммуну немцев Поволжья (с 1923 года – АССР Немцев Поволжья). Это позволило им избежать многих негативных последствий большевистских экспериментов. Немцы Поволжья сами у себя проводили коллективизацию. Но в 1941 году им не удалось избежать поголовного принудительного выселения в Казахстан. Республика Немцев Поволжья была упразднена.[С-BLOCK]

К началу ХХ века в Поволжье жило около 400 тысяч немцев. Их предки приехали в Россию из разных государств задолго до того, как немцы стали ощущать себя единой нацией. Благодаря этому у жителей колоний очень долго сохранялись диалекты тех областей Германии, откуда они происходили. Сами себя они долго называли не немцами (Deutschen), а швабами, гессенцами, силезцами и т.д. Осознание себя одним народом приходило главным образом через общение с окружающими русскими. Впрочем, оно до конца XIX века было очень ограниченным. Каждый немецкий сельский округ представлял собой самодовлеющий полузамкнутый мирок.[С-BLOCK]

Саратовский присяжный поверенный из поволжских немцев Юстус писал в 1914 году, что «немецкий колонист Поволжья не являет собою тип германской нации, потомков древних тевтонов. Это новый народ, даже новая раса, создавшаяся в особых жизненных условиях. Слово “немец”, коим называют колонистов, есть форма, лишённая всякого содержания. При этом слове следует представлять западноевропейского немца-германца: колонист не немец в этом смысле, однако и не русский. Колонисты это новая, самобытная, самодовлеющая нация, ничем абсолютно не похожая на немца-германца».

Особый склад немцев Поволжья выработался в борьбе с непривычной природой, при отсутствии многих культурных средств, которые были у них на исторической родине. «Колонисты, действительно, некультурны, – отмечал тот же публицист, сравнивая их с немцами Германии, – нравы их грубы и суровы».[С-BLOCK]

Однако отличие немцев Поволжья от немцев Германии не означало их сближения с русскими. До 1871 года в школах немецких колоний Поволжья даже не преподавался русский язык, а все попытки властей насадить его в церковно-приходских школах при кирхах и костёлах встречали организованный саботаж местного духовенства. На практике это привело к тому, что в 1897 году только 18% поволжских немцев знали русский язык.[С-BLOCK]

Многих колонистов привлекло в Поволжье не желание создать процветающую колонию, а льготный режим, предоставлявшийся для земледельцев. В результате среди первых поселенцев было до 40% людей, не занимавшихся сельским хозяйством. Серьёзные трудности создавал и суровый местный климат. Средняя температура января в заволжских степях доходит до минус 15 градусов (при нулевой на большей части Германии), нередки сорокаградусные морозы; летом обычное дело – жара за плюс 40, засухи, суховеи.

Традиционные навыки хозяйства в таких условиях не годились. Многое пришлось заимствовать у окружающего русского населения. Самым основным таким заимствованием стала сельская община. Большинство немецких колонистов на новой родине были вынуждены отказаться от частной собственности на землю и ввели периодические уравнительные переделы земли. Когда в 1906-1907 гг. царское правительство повсеместно начало разрушать общину и внедрять частную крестьянскую собственность на землю, то эта реформа проходила в немецких колониях с такими же трудностями, как и в большинстве великорусских селений.[С-BLOCK]

В то время как в Германии на протяжении конца XVIII – XIX вв. происходила эволюция нравов и семьи, поволжские немцы в начале ХХ века сохраняли весьма патриархальный быт. Этнографы отмечали, что в семьях колонистов очень сильно развиты власть главы семьи, послушание младших старшим, весьма строги нравы. Это было заметно при сравнении не только с немцами Германии, но и с русским крестьянством пореформенной поры.[С-BLOCK]

Современники наблюдали и большую религиозность поволжских немцев. При этом конфессиональный состав колонистов мало отличался от такового в Германии, за исключением того, что среди них была выше доля протестантов – до трёх четвертей, из которых больше половины лютеран. Примерно четверть составляли католики.

Примечательными были некоторые обычаи и привычки, обретённые немцами на новой родине. Основные праздники приходились на воскресенья осенью, когда заканчивались полевые работы. Эти праздники («кирмесы» по-местному) были спланированы так, чтобы жители соседних сёл могли за осень несколько раз побывать друг у друга в гостях. Кирмесы отмечались, как масленица у русских – с обилием еды и выпивки. Причём поволжские немцы налегали в основном на водку, а столь излюбленного на их родине пива здесь пили мало.

Среди поволжских немцев до середины ХХ века сохранялся обычай, давно исчезнувший в самой Германии – «венчание покойников» (Totenhochzeit). Суть его была в том, что любого умершего человека, не состоявшего при жизни в браке, хоронили в брачном наряде (женщин – в подвенечном платье). Этот обычай, в отличие от Германии, соблюдался независимо от возраста скончавшегося, даже в отношении маленьких детей.

НЕМЕЦКИЕ КОЛОНИИ НА ВОЛГЕ

1761 год. Со смертью императрицы Елизаветы Петровны и воцарением Петра III окончилась Семилетняя война, в которой Пруссия потерпела сокрушительное поражение. Однако Петр III сделал своему другу, прусскому королю Фридриху, поистине царский подарок, обратив в ничто славу русского оружия. А восшедшая на престол Екатерина II облегчила участь разоренным войском пруссакам, предоставив всем желающим обрести новый «фатерлянд» в России. Манифесты императрицы от 4 и 14 декабря 1762 года, 22 июля 1763 года, обнародованные через русских посланников в Швейцарии, Голландии, Германии и других государствах Европы, приглашали граждан этих стран переселяться на берега Волги.

Расселение поселенцев производилось округами (окружность их была определена в 60—70 верст, а площадь — такою, чтобы на ней могли поселиться до тысячи семей).

Переселенцам гарантировалась свобода в отправлении религиозных обрядов, невмешательство чиновников во внутреннее самоуправление колоний. Они освобождались от военной службы и податей (в Русскую армию юношей-колонистов начали призывать только с 1874 года, через 110 лет после водворения немцев в России). Каждая семья получала большой для того времени участок плодороднейшей пахотной земли — не менее 30 десятин, что было в три раза больше, чем у русских крестьян. Чуть позже на семью колонистов стали выделять и 60, и 132, и 176 десятин.

Каждая колония в общее владение получала лесные угодья и пастбища, луга и «запасные земли для будущих детей». Помимо земли, на содержание детей колонистов государство выплачивало, например, в 1851 —1855 годах под 75—120 рублей. Это очень большая сумма: в ценах 1995 года это 15—24 миллиона рублей. Останавливаюсь на этом в силу хождения еще легенды о причинах зажиточности иностранных колонистов: «богатство колонистов — результат их большого личного труда».
Проезд на поселение, кормовые (суточные по 8 шиллингов со дня записи) у колонистов тоже были за счет российского государства, а по приезде на место они получили льготную ссуду государственного капитала.

На мигрантов не распространялось крепостное право, они были свободны в вопросах принятия российского гражданства или сохранения подданства по «крови» (по национальной принадлежности), выезда — въезда в Россию и компактного проживания колониями на основе местного самоуправления и российских законов, но без какого-либо права на национально-государственное самоопределение.

Поселения первых колонистов имели русские названия: Нижняя Добринка, Усть-Залихинская, Лесной Карамыш, Каменская дистанция и др. Это говорит о том, что они селились в русских селениях, а также о желании первых переселенцев мирно сосуществовать с коренным населением, об их стремлении вжиться в культуру российских народов и не противопоставлять себя волжанам.

Первая волна мигрантов в основном оказалась мало приспособленной к сельскому труду, так как в «колонисты», например, в Германии, записывались все «не имевшие ни крова, ни пищи». Слабые профессиональные качества и возможности привели к росту их задолженности по кредитам, экономическому упадку поселений, что усугубилось набегами (с полонением, разорением поселений) кочевых племен, казнокрадством, бюрократизмом , взяточничеством местной администрации, назначаемой часто из представителей той же национальности, что и переселенцы.

О первых годах волжских колоний оставил любопытные зарисовки академик Иоанн Петрович Фальк, посетивший саратовское Заволжье в 1769 году: «Саратовские иностранные Колонии населены в нынешнее правление и преимущественно в 1763 году. Колонисты по большей части Немцы, Швейцарцы, Французы и Шведы были на счет казны привезены морем в С-Петербург, и потом не только отправлены на место их назначения на казенный же счет, но и отведены еще были им селения, луга, леса и дан рабочий скот, необходимая утварь и провиант на несколько лет. Подати с их земель должныони были платить уже по прошествии 10 лет. Число колонистов с женами и детьми простиралось до 10 000 душ. Таковых колонистов было поселено в трех деревнях близ С-Петербурга, несколько на Дону и других местах, а прочие все отправлены в Саратовскую губернию. В Саратове находился попечительный Комитет для колонистов. Оный имел у города 16 больших казарм, в которых жили они до построения деревень, и в коих ныне (в 1769 г.) жило до 30 разорившихся семейств, кои в наказание за худое их хозяйство принуждены были работать на кирпичных заводах. Здесь появились таким образом 104 деревни, из коих каждая называется колонией с Российским или немецким наименованием, как-то: Люцерн, Унтервальден, Гларис, Грязнуха, Сосновка, Каменка и пр. Шестьдесят колоний стоят на левом, или луговом берегу Волги от Большого Иргиза до Еруслана, по берегу Волги и степным речкам Ка- раману и Еруслану; прочие же все на правом берегу, частию в стороне, при Медведице, Иловле и их речках.

Деревни или колонии расположены весьма правильно; дома, состоящие из мазанок, построены в линию в довольном расстоянии один от другого, и каждый определен для двух семейств. В каждой колонии по 25 и 150 домов, а в больших имеется церковь с пастором, врач и аптекарь, получающие жалованье от казны. Во Французской колонии дома каменные. Каждой деревне отведены паш¬ни, луга и леса, и каждый двор имеет свою землю.

Колонии сначала не скоро возвышались в предназначенной цели. В течение 10 льготных лет надлежало многих снабжать провиантом и делать ежегодно новые пособия. Колонисты набраны из разных званий, из крестьян, ремесленников, купцов, фабрикантов, художников и даже ученых, некоторые с отличными способностями, но большая часть ленивых и шалунов. По плану все должны заниматься земледелием, но парикмахеры, цырульники, фабриканты и другие не радеют об оном, и потому их земли неплодоносны. Может быть лучше бы было, когда бы Катериненштадт или другую колонию сделать городом, и населить его ремесленниками и художниками, от чего произошел бы Российский Ниренберг. Многие колонисты суть хорошие сельские хозяева и живут богато, другие, принявшись за ремесла, также живут хорошо. В Саратове колонисты седельники, живописцы, резчики, золотых дел мастера, скульпторы, шляпники, ткачи, оружейники и пр.

Французская колония до половины запустела, поеклику жители ее расселялись по губернии учить детей, или присматривать за ними. Многие же совершенно разорились.
Оные поселяне сеют на малых своих полях обыкновенные роды хлеба. Колонист высевает ежегодно от 8 до 12 пудов озимой пше¬ницы, 20 и 50 озимой ржи, овса, ячменя, гороха, яровой пшеницы, 5 или 10 пудов полбы, несколько проса, также льну и конопли для домашнего употребления. Большая часть скудны скотоводством.

Много и с хорошим успехом разводят они табак, а особливо в колониях на левом берегу Волги; другие также удачно начали разводить виноград и шелковицу. В колонии Галке уже с давнего времени один колонист делает ежегодно по несколько анкеров хорошего вина для продажи. Сих виноградарей гораздо лучше бы было переселить с бочарами на Дон и Терек.

Шелковый фабрикант Вердье имел 6 лет в воеводском саду (г. Саратов) более 50 000 тутовых деревьев из Берлинских и Астраханских семян, и в 1768 году пересадил он 4000 четырехлетних деревьев, а в 1769 году у него таковых еще более. Многие имеют не большие, но хорошие огороды, где для крупы разводится сахарный голк или бухарский просяник. Я скажу еще здесь о колонистах, что для них здешний климат весьма благоприятен; они живут здесь долго и наслаждаются здравием и многочисленным семейством; в домах их не было тараканов, но клопов такое множество, что многие семейства летом не могли в них жить и принуждены были выбраться в хлева». («Записки путешествия академика Фалька. Ч. I, От С-Петербурга до Томска, с. 109—118,СПб 1824).

Первым колонистам запрещено было иметь оружие, а потому охраняли их поселения от набегов кочевников и вызволяли из плена казаки, несшие службу- на южных рубежах.
С 1802 года к переселению в Россию стали допускаться только те семьи, которые были хорошо приспособлены к сельскому труду, а также ремесленники. Все они, как правило, должны были иметь поручительство уважаемых по месту жительства граждан и первоначальный капитал.

В 1819 году вызов иностранцев был прекращен, кроме как по специальным разрешениям. Так, в 1851 году правительство не пригласило, а разрешило более 100 семьям немцев-колонистов из Пруссии поселиться в Самарской губернии. Пригласительный принцип поселения заменен разрешительным.

Особые права и большие привилегии, финансовая поддержка переселенцев российским государством, кропотливый труд обрабатывающих их земли русских крестьян привели к быстрому развитию, экономическому процветанию переселенческих колоний.

Иностранные поселенцы стали привилегированным, закрытым для россиян других национальностей сословием. Самоизоляция последнего вытекала из боязни потерять существенные социальные и экономические льготы и права, что в свою очередь, как отметили Ф. А. Брокгауз и И. А. Ефрон, мешало им слиться с общим населением Империи. Да и не было у многих из них, особенно из последней волны, такого желания. Вместе с тем необходимость быстрейшего восстановления районов, пострадавших от наполеоновских войск, рост государственных расходов и стремление обеспечить равенство российского населения и мигрантов в пополнении госбюджета привели к тому, что в 1815 году колонисты наравне с казенными крестьянами стали платить налоги. То есть поселенцы лишились бессрочной налоговой льготы. Освобождение от уплаты налогов распространилось теперь не более чем на 10 лет, что все равно было очень большой привилегией, о которой российские граждане Поволжья (в основном — крепостные крестьяне) даже мечтать не могли.

Правительство России в 1871 году учреждает правила об устройстве колонистов. Их стали официально считать поселянами - собственниками, живущими на казенных землях. На них распространили и общие положения о крестьянах 1861 года с сохранением ряда все уменьшающихся льгот — земельных, налоговых и других.

К началу XX века первоначальные особые льготы и привилегии колонистов постепенно ликвидировались, сами они стали превращаться в российских крестьян, что не могло не вызвать у них протеста. Однако политика правительства России была направлена не на обрусение, а на сплачивание многочисленных народов Поволжья в единый метаэтнос — российский народ, россиян.

Всего иностранными поселенцами в России основано 549 колоний; в Таврической губернии— 165, в Самарской— 131, в Саратовской — 58, в Петербургской — 12, в Черниговской — 6, в Новгородской — 3, в Лифляндской — 2, а в Воронежской, Полтавской и других губерниях—по 1.

Внутрироссийская миграция, выезд поселенцев за границу были небольшими, поскольку покинуть колонию они могли, только вернув казне ссуду, полученную при заселении, расплатившись по кредитам и долгам. Поэтому переселиться в Саратов или уехать в другие губернии смогли немногие.

На протяжении всего пребывания в России колонисты находились под контролем и руководством российской администрации, которая стремилась постепенными мерами сблизить переселенцев и русских крестьян на одинаковых, полноправных правах российского гражданина. Однако этому мешала самоизоляция немецкого населения, его нежелание считать себя россиянами, изучать русский язык. По переписи 1897 года русский язык среди них знали: мужчине—14,35%, женщины — 8,29% (в то время как, напри¬мер, среди польского и еврейского населения губернии русский язык знали соответственно: мужчины — 38,91 и 57,52, а женщины— 46,63 и 45,05 процентов).

Немецких поселений, по сравнению с российскими, было намного меньше. Так, из 14 кантонов 8 имели русское название, резавшее русское ухо чуждым словосочетанием: Федоровский кантон, Иловатский, Покровский, Старо-Полтавский, Красно-Ярский кантоны. Многие из российских городов и сел стали «немецкими»: село Елшанка превратилось в Гуссарен, а села Грязноватка — в Шук, Россоши — во Францозен, Макаровка — в Меркель, Олешня — в Диттель, Лесной Карамыш — в Грим, Каменный овраг — в Деготт, город Покровск — в Энгельс и т. д.

В 1928 году Президиум ЦИК АССР НП с чисто немецкой педантичностью вновь рассмотрел ход «коренизации» всего населения республики и постановил: все юридические документы и постановления немецкого правительства, все административно-правовые акты правоохранительных органов тоже составлять и публиковать на немецком языке.

В августе 1941 года, через два месяца после начала войны СССР с фашистской Германией, республика немцев Поволжья была упразднена, а почти все жители немецкой национальности — переселены в Сибирь, Казахстан и на Алтай.

Вот уже около десяти лет немцы, граждане СССР, а затем России, добиваются «восстановления исторической справедливости»: воссоздания республики немцев Поволжья. Но опыт последних лет свидетельствует: разделение единого государства на национальные квартиры ничего, кроме войн и конфликтов, не приносит. Тем более нецелесообразно создавать государственное объединение немцев, ибо, по законам ФРГ, все представители немецкого народа, где бы они ни жили, считаются полноправными гражданами Германии. Значит, и созданное этими «гражданами ФРГ» государство на территории России будет колонией Германии в России?

Волжане, как и раньше, гостеприимны. Они приглашают немцев жить к себе в область, с одинаковым для всех народов правом на компактное проживание и на местное самоуправление, как это было у поселян накануне революции 1917 года, но. без права на суверенитет, собственную государственность. Ведь если уж «восстанавливать историческую справедливость», то надо смотреть на истоки: ни Екатерина II, немка по национальности, ни последующие пронемецки настроенные самодержцы нигде, никогда, ни разу не обещали колонистам-переселенцам статуса государственной самостоятельности. И немецкие колонисты жили в мире и согласии с другими народами на протяжении полутора столетий, пока установившаяся в России антирусская власть не стала проводить политику «разделяй и властвуй». И сегодня простые люди — как русские, так и немцы, люди всех национальностей нуждаются не
разделении, а в объединительной политике, позволяющей каждому народу жить согласно культурным традициям своих предков.

Немецкие КОЛОНИИ

В 1763 году, силой захватив российский трон и окончив Семилетнюю войну, Екатерина II издала новый Манифест, призывавший иностранцев переселяться в Россию и обещавший им существенные выгоды: бесплатную землю, освобождение от воинской службы, субсидии на переселение, беспроцентные займы и освобождение от налогов на 30 лет (Bartlett 1979: 3).

После Вестфальского мира немцы стали чем-то вроде колониального товара; их покупали, нанимали или переселяли по всему земному шару. Англия наняла немецких солдат, чтобы подавить восстание в Америке; Екатерина отказалась предоставить русских солдат, несмотря на выгодное британское предложение (Старцев 1995).

Лучше всего [для России] было бы выбрать одну плодородную губернию и. пригласить туда свободных людей из цивилизованных стран. . Оттуда ростки свободы распространились бы по всей империи. . Мы не можем приказать русским сделаться свободными, но должны приобщить их к сладким плодам свободы (Raynal 1777: 248).

Впоследствии Рейналь посетил Санкт-Петербург и встретился с Екатериной, но «Обе Индии» не нашли у нее отклика. В 1765 году императрица пригласила в Россию благонадежного немца, пастора Иоганна Рейнгольда Форстера, чтобы тот рассказал Европе о новых колониях на Нижней Волге. Приехав в Россию вместе с юным сыном Георгом, Форстер нанес колонии на карту и помогал в работе над их уставными документами (Bartlett 1979: 100). В Санкт-Петербурге ходили слухи, что он стремится основать свою собственную колонию (Dettelbach 1996:28). За работу в России ему так и не заплатили, но составленные им карты волжских колоний опубликовало лондонское Королевское общество, что стало первым научным достижением Форстера (Forster 1768).

Внимательная к публичному освещению своих действий, Екатерина не колебалась, называя организованную государством иммиграцию европейцев в Россию «колонизацией», земли, которые они возделывали, — «колониями», а своих новых подданных — «колонистами». Что подвергалось колонизации? Российская империя. Кто колонизовал ее? Европейские поселенцы. Чьей властью и в чью пользу? Российской империи.

За образец Екатерина и ее фаворит Орлов взяли колонизацию Рейнской области, недавно осушенной и освоенной Фрид-

=4— і. • і -.-Т. Т -? -=*• - Г- ии^—;

Илл. 14. Первое издание карты германских колоний в Поволжье Иоганна Рейнгольда Форстера, впоследствии участвовавшего в кругосветном путешествии капитана Дж. Кука.

рихом Великим (Blackbourne 2007). С его успехами Орлов мог сам ознакомиться, участвуя несколькими годами ранее в войне с Пруссией. Конкурируя с Фридрихом за стабильный приток колонистов, Екатерина предлагала им лучшие условия. Получив деньги, многие колонисты исчезли в степи, но одна группа поселенцев все же спасла проект. Эти люди были последователями радикальных течений эпохи Реформации и сторонниками весьма своеобразного образа жизни — наверно, одними из самых странных людей в европейской истории. Преследуемые во многих странах, но отказавшиеся от ответного насилия, они обрели в России то, что давно искали, — целинные земли, которые давал и Фридрих, и освобождение от воинской службы, чего он не обещал. Организованные сектантские общины гораздо лучше приживались на новом месте, чем отдельные искатели приключений. Самые большие и успешные колонии — процветающие города на Волге и дочерние колонии на юге России — основали моравские братья; они известны также как гернгутеры от названия саксонской деревни Гернгут, где граф Николаус фон Цинцендорф поселил в 1720-х годах этих сторонников Яна Гуса.

Иммигранты прибывали на корабле в Кронштадт и там присягали на верность императрице. Затем их распределяли по обширным, малоизвестным землям за тысячи верст от Петербурга. Под конвоем их перевозили вверх по Неве, через Ладожское озеро в Новгород, повторяя древний маршрут Рюрика, история которого могла быть им известна. Много лет спустя Готлиб Бератц, приходской священник на Волге, начинал свою историю немецких колоний в России с упоминания о Рюрике, «норвежце немецкой крови», что должно было доказать читателю, что Россия всегда была гостеприимна к иностранцам (Beratz 1991: 2; пастор Бератц был расстрелян большевиками под Саратовом в 1921 году). Из Новгорода колонисты шли или ехали сушей до Волги и дальше сплавлялись вниз по течению. Путь от Санкт-Петербурга до Нижней Волги занимал много месяцев; многим пришлось зимовать в дороге. Тем не менее план Екатерины был настолько успешен, что в 1766 году правители нескольких германских земель запретили своим подданным эмиграцию. Но она продолжалась, и после аннексии Россией Крыма в 1774 году из Пруссии переселилась еще одна большая и странная религиозная группа — меннониты. Около 1818 года из Германии прибыли особого рода пиетисты, которые хотели встретить ожидавшийся ими конец света там, куда Ной привел свой ковчег, — в горах Кавказа.

Неожиданный союз между воинственной империей и про- тестантами-пацифистами требует объяснения. Империи было выгодно, чтобы ее внутренние колонии строились по принципу закрытой общины. С согласия государства члены колонии были прикреплены к ней юридически и экономически; покинуть такую общину было сложно, уходящий не получал ни доли собственности, ни прав наследства. Коммуна самоуправлялась, и главным контактом государства с ней было налогообложение, которое было более эффективным, когда его единицей была община, а не отдельные «души». На целинной земле и во враждебном окружении преуспевали люди, которых соединяли сильные внеэкономические отношения, а также необыкновенная трудовая этика и совсем необычные нормы общежития. Моравские братья не имели личной собственности. Земля, скот и доходы принадлежали всей общине и никому в отдельности. Колонисты жили в общежитиях, разделенных по полу — мужчины отдельно, женщины отдельно; супруги встречались по расписанию, одобренному старейшинами. Дети тоже жили отдельно под особым присмотром, и родители посещали их в назначенные дни. Повинуясь старейшинам во всем, включая выбор супруга (который в некоторых общинах решался по жребию), эти люди совместно принимали пищу, отдыхали за хоровым чтением Священного Писания и возделывали землю с поразительной эффективностью. На Волге их города, сады и поля выглядели островами процветания и порядка. Как и хотела Екатерина, они влияли на своих соседей — православных русских, татар-мусульман и калмыков-буддистов. Некоторые русские секты Поволжья и Крыма заимствовали радикальные верования гернгутеров. Но и недовольство среди отдельных колонистов также было высоким. Когда Пугачев громил волжские колонии в 1774 году, около ста немцев присоединились к восстанию (Beratz 1991).

Сто лет спустя население внутренних немецких колоний в Российской империи достигло полумиллиона. Примерные налогоплательщики, немцы не смешивались со своими соседями, но те перенимали их язык, навыки и технологии, а иногда и верования. В некоторых немецких семьях дети вырастали двуязычными; их вклад в русскую культуру был огромным и остается недооцененным. Моравские братья построили Сарепту, переросшую в город, более известный как Царицын, Сталинград и Волгоград. Эдуард Губер (1814—1947), родившийся в маленькой колонии на Волге, первым перевел «Фауста» Гете на русский язык. Работая в Сарепте, Исаак Якоб Шмидт перевел Новый Завет на калмыцкий и монгольский языки (Benes 2004). Родившийся в Сарепте в семье полицейского-гернгутера Яков Гамель стал знаменитым путешественником и пионером фотографии в России. Колонии обеспечивали работой российских интеллектуалов, включая самого Пушкина, который в начале 1820-х годов служил в администрации южных колоний.

Знакомство с другой жизнью внутри России оказало влияние на русских радикалов XIX века. Один из их лидеров, Николай Чернышевский, вырос в Саратове — столице немецких колоний на Волге. В гимназической юности его друзьями были Павел Бахметев, сын местного помещика, и Александр Клаус, сын немецкого органиста (Эйдельман 1965). Чернышевский был арестован, написал в тюрьме свой утопический роман «Что делать?» и был сослан в Якутию. Бахметев переселился в Новую Зеландию, чтобы основать там утопическую коммуну. Клаус стал главой администрации саратовских колоний, а в 1869 году написал книгу с провокационным названием «Наши колонии». Не менее радикальным способом, чем Чернышевский, Клаус сделал свой народ — немецких колонистов в России — примером для русских крестьян. Клаус предлагал регулировать жизнь крестьян после отмены крепостного права по образцу общин немецких сектантов в Поволжье. Отрицая либеральную идею индивидуальных прав, Клаус противопоставлял ей систему владения землей у меннонитов и других сектантов. Прибыв в Россию, они получали землю в коллективное, а не индивидуальное владение. Они могли покинуть колонию, но не забрать свою долю в коллективной собственности. Поэтому из немецких колоний уходили немногие, и уж точно намного реже, чем крестьяне, бежавшие из своих общин после освобождения. Крупный российский чиновник, Клаус (1869) предлагал законодателю перенести эту структуру коллективной собственности с общин немецких сек- тантов-колонистов на российские земельные общины15. Его книга стала продолжением необычной традиции, в которой социальный утопизм ХГХ века соединялся с наследием радикальной Реформации XVI века. На деле этот меннонитский рецепт для России был недалек от революционного евангелия Чернышевского. Одноклассник Клауса, он предрекал грядущий скачок от русской общины прямо в социализм, опираясь на сильно преувеличенные особенности крестьянской общины, которые воспринял по аналогии с лучше знакомыми ему общинами немецких сектантов. Россиян впечатляла уникальная жизнь этих внутренних колоний, и в них еще долго находили практический образец лучшей жизни. И Ленин, и Троцкий росли в таких колонизованных землях, один среди немецких колоний на Волге, другой среди еврейских колоний в Украине.

В 1870-х годах имперское правительство нарушило давние обещания, начав призывать колонистов на воинскую службу и введя обязательное изучение русского языка в школах. В ответ многие общины — десятки тысяч сектантов — коллективно продали свои земли и эмигрировали в Северную Америку. Этнографические исследования показывают, что даже десятки лет спустя американские меннониты воспринимали своих эмигрировавших из России единоверцев как «русских» (Kloberdanz 1975).

Примерно один миллион потомков немецких колонистов остались в России, Украине и на Кавказе. Они страшно пострадали во время Гражданской войны 1917—1919 годов, голода на Волге в 1921—1922 и 1932—1933 годах и массовых депортаций 1937—1938 годов. В начале Второй мировой войны Альфред Розенберг предъявил претензии рейха на все советские земли, которые ранее принадлежали немецким колонистам; по его словам, то была территория больше всех пахотных земель Англии (Ямпольский 1994: 165). Балтийский немец, Розенберг учился инженерному делу в Москве и любил цитировать Достоевского. Наставник Гитлера в ранней нацистской организации «Реконструкция: экономическая и политическая ассоциация в пользу Востока», Розенберг стал министром по делам восточных территорий во время Второй мировой войны (Kellogg 2005). Памятью о немецких колониях можно объяснить некоторые заявления Гитлера из самых эксцентричных, как, например, такое: «Волга должна стать нашей Миссисипи» (Blackbourn 2009:152). Так случилось, что Сталинградская битва, исторический предел немецкого наступления на Восток, развернулась на том самом месте, где некогда преуспевала Са- репта — цветущая колония, созданная в России мирными, трудолюбивыми немцами.

«Центр маленькой вселенной»

На этом фото левобережного села Зоркино (бывшая колония Цюрих) можно увидеть и Волгу, и часть поймы / Фонд Зоркино-Цюрих

Колония Гнаденталь, в переводе с немецкого «благодатная долина», располагалась на левой, луговой стороне Волги – там, где в 1760-е немцы основали более 100 поселений. Жили в ней лютеране. Были в Гнадентале своя школа (впрочем, как и в других колониях) и кирха (а вот она была не везде). Поселение на берегу было довольно большим. «Волга была в этих краях столь широка, что даже добротные гнадентальские дома казались с правого берега всего лишь россыпью цветных пуговиц, среди которых булавкой торчала колокольня», – говорится в романе. Для местных жителей такой «центр маленькой, окруженной заволжскими степями вселенной». Недалеко располагался Екатериненштадт (сегодня Маркс).

Однако более точного указания на местоположение Гнаденталя в романе не найти. Населенный пункт предстает живым, но абстрактным. Читатель видит дореволюционную колонию «пестрой, шумной, полной веселых и ярко одетых людей, колокольного гула, женского пения, криков детей, мычания скота и гогота домашней птицы, плеска весел на Волге, мелькания парусов и блеска волн, запаха свежих вафель и арбузного меда». Но это описание подошло бы к большинству немецких колоний в Поволжье. Так был ли у Гнаденталя прообраз?

«Нет, такой колонии не было в России, – ответила Гузель Яхина на вопрос «МНГ». – Я специально использовала это наименование – „благодатная долина“, – чтобы подчеркнуть контраст между прежней жизнью и новой. Описывала колонию по фотографиям других колоний (нашла в Интернете), а также по фильму „Мартин Вагнер“, который снимался в Мариентале».

Строго говоря, в дореволюционной России было несколько Гнаденталей – это типичное название для немецкой колонии. В энциклопедическом словаре «Немцы России. Населенные пункты и места поселения» (2006) перечислены Гнадентали в Бессарабской, в Волынской, Екатеринославской, Таврической губерниях, в Семипалатинской области и одно меннонитское село с таким названием в Томской губернии. И действительно, на сегодняшний день все эти населенные пункты, кроме последнего, не находятся в Российской Федерации. Гнаденталь в Сибири был основан накануне Первой мировой войны. Были еще всевозможные Гнаденбурги, Гнаденгеймы, Гнадендорфы, Гнаденфельды и Гнадентау, одним словом, благодатные места в разных уголках Российской империи, где селились немцы.

После революции колонию благодатной можно называть разве что с иронией – Гнаденталь, как и остальные поволжские поселения, сильно подкосили голод, продразверстка и прочие раннесоветские инициативы: «Печать разрухи и многолетней печали легла на фасады домов, улицы и лица. Стройная геометрия, некогда царившая здесь, утратила чистоту линий: прямизна улиц нарушена развалинами, крыши скривились, створки окон, дверей и ворот покосились уродливо. Дома покрылись морщинами трещин, лица – трещинами морщин. Покинутые дворы зияли, как язвы на теле. Почерневшие мусорные кучи – как лиловые опухоли. Заброшенные вишневые сады – старческие лохмы. Опустелые поля – лысины». Стоит посмотреть на YouTube 45-минутный фильм «Мартин Вагнер» (1928), действие которого происходит в католическом Мариентале (ныне село Советское Саратовской области), и сумрачный лютеранский Гнаденталь тоже наполнится голосами людей.

Позже в советском Гнадентале появляются изба-читальня, клуб, детский сад, гостиница, общежитие для иностранцев, санчасть, колхозное управление, машинно-тракторная станция, фермы и агросклад, конюшни и свинарни. О его дальнейшей судьбе мы узнаем из эпилога: «11 сентября 1941 года в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР „О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья“ население колонии Гнаденталь в полном составе было выслано в Казахскую ССР. Гнаденталь был отдан под заселение беженцам из прифронтовых зон и переименован в Геннадьево».

Интересно, где именно будет располагаться Гнаденталь в фильме по роману «Дети мои», если он будет снят? Планы такие есть. Дело в том, что на всем протяжении Волги в пределах бывшей Республики немцев Поволжья нет ни одного населенного пункта, который бы стоял на левом берегу прямо у воды. Там была пойма, которая каждую весну во время наводнений заливалась водой. Там нельзя было жить, но это была плодороднейшая земля. Все левобережные села располагались на возвышенном пойменном левом берегу Волги, куда вода не поднималась. Поэтому от самой реки до них были километры пути. Ближе всего к Волге располагались северные левобережные колонии. Но и в этом случае до воды надо было идти час-два, а то и больше. Впрочем, в таком романе, где переплетены реальное и сказочное, и время наверняка ощущается по-другому.

Премия

Немецкий форум восточноевропейской культуры в апреле присудил писательнице Гузель Яхиной и переводчику Гельмуту Эттингеру престижную книжную премию имени Георга Дехио за роман «Дети мои» (в немецком переводе – «Wolgakinder»). Ее удостаиваются авторы, которые в своих произведениях правдиво и точно повествуют о традициях и взаимосвязях немецкой культуры и истории в Восточной Европе.

Наград две – главная и поощрительная. Первую получит немецкая писательница Улла Лахауэр, вторую разделят Гузель Яхина и Гельмут Эттингер. Церемония награждения состоится 1 октября 2020 года в Берлине.

Сто лет назад по инициативе Ленина была создана Автономия немцев Поволжья

Сто лет назад Совет народных комиссаров РСФСР принял декрет «О немецких колониях Поволжья». Документ, подписанный председателем правительства Владимиром Лениным и управляющим делами СНК Владимиром Бонч-Бруевичем, провозглашал первую национально-территориальную автономию в стране – Автономную область немцев Поволжья, достаточно многочисленного народа, чьих предков пригласила в Россию императрица Екатерина II. Использовалось и альтернативное название — Трудовая коммуна. Разработка закона имела для Совнаркома высокую важность.

Первоначально автономия предполагалась лишь на уровне национальных уездов в Саратовской и Самарской губерниях в форме «Федерации Среднего Поволжья».

Сохранились фотографии заседания, на котором наркомы под руководством Ленина обсуждают данный вопрос. На прениях сам он пламенно обосновывал необходимость создания нового субъекта, приводя различные аргументы. Культурные особенности и традиции этого народа неплохо были знакомы главе государства, поскольку его мать Мария Ульянова родилась и воспитывалась как раз в среде поволжских немцев. Например, одна из глав ленинского труда «Развитие капитализма в России» была подготовлена на материалах по немецким колониям.

«В целях укрепления борьбы за социалистическое освобождение немецких рабочих и немецкой бедноты Поволжья, развивая принципы, положенные в основу устава Поволжского комиссариата по немецким делам, а также в согласии с единодушно высказанными пожеланиями I Съезда советских депутатов немецких колоний Поволжья» было решено из части территорий Саратовской и Самарской губерний образовать Автономную область (Трудовую Коммуну) немцев Поволжья.

Документ состоял из семи пунктов. Согласно правовому акту, вся власть на местах в пределах указанных земель принадлежала исполнительному комитету, избранному съездом совдепов немецких колоний Поволжья, и местным советам немецких рабочих и немецкой бедноты. Разногласия между исполкомом и губернскими совдепами представлялись на разрешение Совнаркома и ВЦИК.

«Все мероприятия Советской власти, направленные к проведению в жизнь диктатуры пролетариата и бедноты, а также к переустройству всей политической и экономической жизни на социалистических началах, проводятся в указанной выше области, заселенной немцами-колонистами, через исполком совдепов немецких колоний Поволжья», — отмечалось в пятом пункте декрета от 19 октября 1918 года.

В заключительном, седьмом пункте регламентировалась культурная жизнь немецких колонистов.

«Употребление ими родного языка в школах, в местной администрации, в суде и в общественной жизни — не подлежит, согласно советской конституции, никаким стеснениям», — говорилось в документе.

В заключении поднимался национальный вопрос, который в правительстве, как известно, курировал Иосиф Сталин. СНК выражал уверенность, что при условии проведения в жизнь этих положений «борьба за социальное освобождение немецких рабочих и немецкой бедноты в Поволжье не создаст национальной розни, а, наоборот, послужит к сближению немецких и русских трудовых масс, единение которых — залог их победы и успехов в международной пролетарской революции».

В 1919-м, а затем в 1920-е годы текст декрета был дополнен, а его название сменилось на «О создании области немцев Поволжья». 19 декабря 1923-го АО была реорганизована в Автономную ССР немцев Поволжья. В 1936-м она напрямую вошла в состав РСФСР.

Первоначально на территории Трудовой коммуны было образовано 13 районов. После указанных преобразований автономия делилась уже на 22 кантона. Столицей был выбран Марксштадт (сегодня Маркс), расположенный на левом берегу Волги в 60 км к северо-востоку от Саратова, а с 1922 года — Покровск, переименованный в Энгельс и специально переданный из Самарской губернии в Саратовскую. Помимо него статус города имели Бальцер (Красноармейск) и Зельман (Ровное).

Площадь новообразования составила 27 400 км², население — свыше 700 тыс. человек, из которых 67% — немцы, 20% — русские, 12% — украинцы.

На фоне Первой мировой войны поволжские немцы подверглись угнетению и частичному выселению. Советская историография пыталась доказать, что только после Октябрьской революции преследования полностью прекратились, и в знак благодарности многие немцы заняли сторону красных в Гражданской войне. Впрочем, военных соответствующего происхождения хватало и среди белых.

Первым председателем Поволжского комиссариата был назначен социал-демократ Эрнст Рейтер. Во время Первой мировой он получил ранение и попал в плен, проявил себя в качестве активиста и примкнул к большевикам. При его непосредственном участии был созван I Съезд cовдепов немецких колоний Поволжья, но надолго Рейтер в России не задержался. После начала Ноябрьской революции он вернулся в Германию, где стал одним из ведущих функционеров Компартии.

По сравнению с другими регионами страны, АССР НП обладала наиболее высокой культурой земледелия. Отмечались достижения в экономике.

При этом на судьбе жителей тяжело отразился голод 1921-1922 годов, в совокупности с недовольством политикой большевиков приведший к крестьянскому восстанию.

Волнения были жестко подавлены, а зачинщики расстреляны. На ряд населенных пунктов наложили тяжелый продовольственный штраф.

Поволжские немцы старались не забывать свое происхождение, держались диаспорой и не растворялись среди других народов. Именно в Поволжье построили первый в СССР тракторный завод и в 1926 году собрали первые 12 машин. Здесь организовали книжное издательство, выпускавшее учебники, общественно-политическую и художественную литературу, а также 21 газету на немецком языке. Активно печатались труды известных российско-немецких писателей: Доминика Гольмана, Герхарда Завацкого, Эрнста Кончака и других. Функционировали пединститут, педрафбак и другие учебные заведения. Национальные партийные кадры готовила высшая партийная школа.

По мере обострения отношений между СССР и Германией менялось и отношение к немцам в СССР: в конце 1930-х годов за пределами АССР НП были закрыты все национально-территориальные образования — немецкие национальные сельсоветы и районы, а школы с преподаванием на немецком языке переведены на русский.

В 1937-1938 годах в регионе, как и по всей стране, прошли массовые аресты, негативно повлиявшие на работу заводов и кустарное производство.

Немецкая республика просуществовала на волжских берегах до 28 августа 1941 года, когда была ликвидирована в связи с началом Великой Отечественной войны. По сути всех немцев, несмотря на их взгляды, объявили «пятой колонной» и насильственно депортировали в отдаленные районы Казахстана и Сибири. Процесс именовался «мобилизацией в трудовую армию».

После распада СССР многие их потомки репатриировались на историческую родину в Германию. По данным переписи населения 2010 года, в России проживали почти 400 тыс. немцев. На территории Саратовской области их сегодня примерно 7,5 тыс. или всего 0,3% от общей численности населения. Отдельные представители проявляют себя в самых разных сферах от политики до спорта. Так, сразу двое немцев Поволжья, Константин Рауш и Роман Нойштедтер, выступают за сборную России по футболу.

Читайте также: