Схема березовского с автовазом
Обновлено: 06.07.2024
Бесовщина 90-х: Как Березовский вершил судьбы, продавая нас Соросу
Казалось бы, ну чего мы не знаем о Борисе Березовском? Опальный олигарх, поставивший целью разграбление России и окончивший свои дни в Лондоне. Но… как выяснилось, сегодня в стране находятся люди с короткой памятью. В рамках спецпроекта Царьград решил напомнить о том, что на самом деле происходило в "святых" 90-х, на конкретных примерах, и БАБ стал первым в серии.
Борис Абрамович Березовский, или, как его называли, БАБ, поистине ключевая фигура 90-х, которая отражает едва ли не все ценности той эпохи: беспринципность, жадность и неограниченные амбиции, отмечают политологи. Начав карьеру рядовым деятелем науки – Березовский окончил Московский лесотехнический институт, факультет электроники и счётно-решающей техники, затем работал в Институте проблем управления АН СССР, защитил сначала кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию, он довольно быстро понял, как и на чём можно неплохо заработать.
Как вспоминали его коллеги, обе диссертации за Березовского написали настоящие учёные, а сам же начинающий предприниматель поставил производство научных работ на "поток".
"Докторская стоила несколько тысяч рублей (среднемесячная зарплата в 1977 году составляла в СССР 159 руб. 10 коп., дефицитный жигуль-"копейка" стоил 5600 рублей плюс 131 рубль радиоприёмник – по желанию). Подрабатывал и лекциями", – рассказал в статье для "Комсомольской правды" доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации Михаил Делягин.
Однако и такого бизнеса предприимчивому Боре оказалось недостаточно. И сама эпоха – начало конца Советского Союза – подбросила ему несколько идей для "развития".
Распил "АвтоВАЗа"
Березовский создал простую формулу: "Незачем приватизировать предприятие – достаточно приватизировать его директора". И в соответствии с этой схемой разграбил "АвтоВАЗ", "Аэрофлот", а потом де-факто приватизировал и всю страну, получив власть ещё и над президентом России Борисом Ельциным.
В 1989 году Березовский учредил "ЛогоВАЗ", слил его с "АвтоВАЗом" и начал промышлять продажей дефицитных "Жигулей". В итоге "ЛогоВАЗ" стал крупнейшим официальным дилером Mercedes-Benz, GeneralMotors, Volvo, Honda, а за 1992 год оборот компании превысил четверть миллиарда долларов. При том что весь ВВП России на тот момент составлял 85,6 млрд.
Никакого экономического чуда здесь нет. Секрет Березовского – фиктивный реэкспорт "Жигулей". То есть на экспорт машины поставляли дешевле, чем внутрь страны. Часть якобы экспортированных авто продавалась иностранцами обратно в Россию по завышенной цене, а разница оседала на заграничных счетах Березовского. Более того, сами машины в Россию не возвращались.
В 1993 году Березовский возглавил Автомобильный всероссийский альянс (AVVA), пообещав жителям России построить народный автозавод, который выпустит 300 тыс. машин в год. На эти цели деньги собирались с самого народа – акций было продано на $20 млн. В результате граждане не увидели ни завода, ни машин, ни денег. Зато Березовский стал первым в России основателем финансовой пирамиды, опередив Мавроди с его авантюрным проектом "МММ", говорит Михаил Делягин.
Влияние на СМИ и загадочные убийства
На этом и так уже неприлично богатый олигарх не остановился. Он основал первую негосударственную премию, вручаемую деятелям искусств, под названием "Триумф", взяв под контроль "творческую интеллигенцию"; создал телеканал ОРТ, получив баснословные доходы от рекламы и возможность оказывать давление на Кремль, выпуская в эфир антиправительственные программы; добился места в совете директоров "Объединённого банка", а затем и вовсе вошёл в "семью" президента Бориса Ельцина через знакомство с его дочерью.
Весь путь предприимчивого Бориса Абрамовича сопровождался стычками с многочисленными бандитскими группировками 90-х, убийством гендиректора ОРТ Владислава Листьева, которое до сих пор не раскрыто, как и роль Березовского в этом преступлении. Пытаясь отвести от себя подозрения, Березовский говорил, что убивать Листьева для него не имело смысла, так как тот финансовыми вопросами не занимался.
Однако снова БАБ навлёк на себя подозрения в 1995 году, во время объединения нефтяных предприятий страны в Сибирскую нефтяную компанию, которую должен был возглавить Березовский. Объединению противился директор Омского НПЗ, а этот завод был крайне важен для создания нового предприятия. В итоге противник олигарха утонул в Иртыше за пять дней до учреждения "Сибнефти". При этом известно, что плавать директор не любил, да и в лёгких воды не обнаружили, то есть утонул уже мертвым. Официальная причина смерти – сердечный приступ.
В итоге государство передало 51% акций "Сибнефти" "Столичному банку сбережений" олигарха Смоленского и "Нефтяной финансовой компании" Березовского и его партнёра Романа Абрамовича, гарантируемых банком "Менатеп" ныне беглого олигарха Михаила Ходорковского. Сумма сделки составила всего $100,3 млн. Что, по оценкам экспертов, в 25 раз дешевле стоимости переданных акций.
Сорос и Ельцин
Вышел Березовский и на международную арену. В 1995 году вместе с министром науки РФ Борисом Салтыковым встретился в Москве с Джорджем Соросом, известным как организатор бархатных революций по всему миру, а также влиянием на политические ситуации в разных странах через свои фонды и т.п. После этого Березовский пожертвовал на развитие российской науки $1,5 млн, но. не напрямую учёным, а в созданный Соросом в России специальный фонд.
Следующей целью стала политика. В начале 1996 года российские олигархи объединили усилия для спасения Ельцина, практически полностью утратившего поддержку народа, на президентских выборах.
"Он перестал соблюдать даже видимость приличий, демонстрируя свои убеждения во всесилии денег в стиле марксистского схоласта: "Частный капитал нанимает власть. Форма найма называется "демократические выборы", - отметил в своей статье Делягин.
Ельцин и правда был необходим Березовскому. Ведь через него олигарх получал и политическую власть. В 1996 году Березовский получает свою первую политическую должность и становится государственным деятелем – его назначают замсекретаря Совета безопасности России.
Однако радоваться олигарху оставалось недолго. На арене появлялись не менее предприимчивые "бизнесмены" и "политики". Вскоре интересы БАБа столкнулись с амбициями Абрамовича, Анатолия Чубайса и других "партнёров". Да и "поставить" своего премьера не удалось – победил принципиальный Евгений Примаков. В отношении Березовского возбудили несколько уголовных дел.
Как рассказал в своей книге телеведущий Андрей Норкин, через контролируемые СМИ, в том числе путём покупки "Коммерсанта", Березовский начал распространять материалы, порочащие имя Примакова. Однако этого оказалось недостаточно для смещения премьера, не желавшего воровать, и Березовский, который манипулировал Ельциным, сформировал у президента мнение о том, что Примаков недостаточно лоялен к нему, а именно якобы Примаков стоит за попытками вынести импичмент Ельцину.
Норкин отметил, что план удался и Евгения Примакова лишили должности. Однако былую власть Березовский утратил, как и должности. Скандалы, связанные с его деятельностью, в том числе из-за поддержки боевиков в Чечне, нарастали.
Победа Путина и бегство олигарха
Окончательно звезда олигарха закатилась в 2000 году. Президентом России стал Владимир Путин – и началась новая политическая эпоха. Сдаваться Березовский не планировал и сначала раскритиковал законопроекты Путина по созданию "вертикали власти" (в частности, 7 федеральных округов), а затем, по словам очевидцев, писал президенту письма с просьбами "быть услышанным".
Однако новый лидер видеть Березовского у власти не желал. В конце 2000-го олигарх бежал в Лондон, попутно лишившись доли в "Сибнефти" и потеряв другой российский бизнес. В итоге Березовский разорился и накопил долги на 309 млн фунтов.
23 марта 2013 года он был найден мёртвым на полу в собственной ванной в доме неподалеку от Лондона. Вероятно, Березовский покончил с собой.
Лихие 90-е
Конец СССР сегодня российские либералы называют эпохой демократии и свободы. При этом о разграблении России говорить не любят. Царьград решил напомнить о бесовщине 90-х на конкретных примерах в рамках еженедельного спецпроекта.
«Автомобильный всероссийский альянс». Как Березовский спелся с АВВА
После получения двух высших образований — одного в Лесотехническом институте, другого на мехмате МГУ — Березовский устроился в Институт проблем управления Академии наук. Там он сделал быструю карьеру — от инженера до заведующего лабораторией — и занялся предпринимательством.
Березовский начал принимать заказы на написание диссертаций. По словам государственного деятеля и предпринимателя Петра Авена, для руководителей среднего звена в таких компаниях, как «АвтоВАЗ», кандидатская диссертация была очень важной вехой, а Березовский был для них контактом, который помогал на разных уровнях. Самостоятельно работы он не писал, делегировал другим людям, которые за это впоследствии могли получать автомобили без очереди. Таким образом, начинающий бизнесмен обзавёлся полезными связями на самой верхушке государственной компании в Тольятти.
Реэскпортёры
Именно «ЛогоВАЗ» впоследствии стал компанией, которая приносила основной доход империи Березовского.
Основными акционерами фирмы были генеральный директор «АвтоВАЗа» Владимир Каданников, а также финансовый директор завода Николай Глушков, поэтому «ЛогоВАЗ» стал главным партнёром завода в реализации автомобилей. Для начала Березовский попросил у Каданникова 1000 автомобилей, и ему пошли навстречу. Спустя год «ЛогоВАЗ» продал уже 45 000 машин завода (около 10% всех продаж внутри страны), а его оборот достиг $250 млн. Березовский брал машины без предоплаты, и при этом у него были преимущества перед конкурентами: отсрочка платежа составляла один год, в то время как для обычного дилера — только 20 дней.
Кроме того, из-за стремительного роста инфляции в стране возвращаемые через какое-то время на завод деньги от продаж автомобилей обесценивались практически до нуля. По словам Юрия Целикова, бывшего председателя правления Международной ассоциации дилеров «АвтоВАЗ», доходило до того, что с 1000 автомобилей «ЛогоВАЗ» платил только за 100. То есть оставшиеся 900 Березовскому доставались бесплатно.
Изначально предполагалось, что Березовский наладит сбыт товара и завод будет приносить огромную прибыль. Автомобильная промышленность росла, отечественные машины оставались единственным продуктом, который россияне продолжали охотно покупать, несмотря на разрушающуюся экономику страны. Спрос на такие модели «АвтоВАЗа», как «Лада» и внедорожник «Нива», постоянно превышал предложение. Но ситуация получилась ровно обратная: наличности не хватало, а долги только росли. У завода была крупнейшая задолженность по зарплате и налогам в стране. Работникам приходилось по несколько месяцев ждать свои положенные $250 (на сегодняшний день соответствует $480, чуть больше 31 000 рублей).
Её суть заключалась в следующем: бизнесмен убедил Каданникова продавать как можно больше автомобилей за рубеж по льготной цене. За границей один автомобиль «Жигули» стоил $3000–4000, а в России цена на него была в два раза выше — порядка $7000–8000. Березовский скупал машины по экспортной цене, но за границей от них почему-то отказывались. Их возвращали обратно и продавали на внутреннем рынке. Как утверждает Целиков, автомобили грузили на судно, оно стояло сутки на рейде и затем возвращалось обратно; по другой версии, видимость перевозок создавалась только на бумаге.
По словам Алексея Николаева, сменившего Каданникова на должности президента «АвтоВАЗ» в 1996 году, завод продавал машины в убыток. «В среднем мы получаем $3500 за машину. На самом деле затраты на производство выходят на 30% выше — $4600», — рассказал он. Но прибыльность предприятия не интересовала его руководство — Каданникова и Глушкова. Они лично извлекали выгоду как владельцы акций «ЛогоВАЗа». К 1995 году «ЛогоВАЗ» задолжал «АвтоВАЗу» $1,2 млрд. Кроме того, как утверждал Николаев, существовала другая проблема — завод стал одним из самых контролируемых бандитами предприятий в России.
Параллельно с реэкспортом Березовский занялся созданием российского народного автомобиля — недорого и качественного. Для этого он в 1993 году основал «Автомобильный всероссийский альянс» (АВВА). Изначально планировалось построить в Тольятти сборочную линию для производства нового автомобильного чуда к 1996 году с ежегодным выпуском в 300 000 машин. Проект оценивался в $800 млн, из которых $300 млн должно было прийти с рынка ценных бумаг. Кроме того, АВВА получил крупные налоговые льготы, а сам Березовский стал известным государственным деятелем и промышленником, борющимся за будущее России.
Как Борис Березовский создавал автомобиль для народа
Смерть Бориса Березовского – точка в конце абзаца будущего учебника новейшей истории (конечно, не школьной программы, но институтского наверняка), настолько полно этот член ВЛКСМ и КПСС, инженер и доктор наук, затем – удачливый авантюрист и бизнесмен, медиамагнат и доверенное лицо семьи президента Бориса Ельцина, наконец – опальный олигарх и разорившийся эмигрант сумел выразить свое время.
Будущий «серый кардинал российской политики» не был выходцем из какого-нибудь могущественного советского министерства, как не был он и кооператором или простым «челноком» (стандартный путь «бизнесменов» конца 1980-х) – он сразу предпочел применить свои способности к тольяттинскому автогиганту ВАЗ. И не прогадал: руководство предприятия как раз нуждалось в смекалистом коммерсанте «новой волны». Всего за год такого сотрудничества Березовский стал долларовым миллионером, а завод понес колоссальные убытки.
«Жигули» из-за границы
Бизнес-карьера Березовского на АвтоВАЗе началась в конце 1989 году. Математик, скромный доктор наук, он помогал внедрять на заводе новую систему программирования. Однако скоро придумал, как подняться на волне зарождающегося в России автомобильного бума. Для этого Березовский организовал акционерное общество «ЛогоВАЗ», которое стало одним из многочисленных дилеров ВАЗ - только работающим по оригинальным финансовым схемам.
Например, «ЛогоВАЗ» умело использовал государственное стимулирование экспорта: фирма брала у завода машины, якобы, для отправки за рубеж. При этом отсрочка платежа составляла один год (для обычного дилера – только 20 дней). Полученные автомобили, естественно, отправлялись за границу только на бумаге. А спустя пару месяцев «возвращались» - мол, не хотят иностранцы ездить на «Жигулях». После этого «реэкспортные» машины реализовывались на внутреннем рынке – а годовая инфляция (с заводом «ЛогоВАЗ» рассчитывался по старой цене) позволяла фирме работать с 300% дивидендами: такие цифры прибыли знакомы разве что наркобаронам.
Быстро приобретенные тесные связи с руководством предприятия позволили Березовскому реализовать и менее головоломную схему: «ЛогоВАЗ» стал брать у завода машины с беспрецедентной скидкой – 30% и беспрецедентной же отсрочкой – полгода. Автомобили дилер не спешил продавать: всего два-три месяца ожидания и рыночная стоимость машин из-за инфляции увеличивалась в полтора раза. Спустя год оборот компании Березовского достиг 250 миллионов долларов, а «ЛогоВАЗ» стал крупнейшим дилером продукции АвтоВАЗа.
Конечно, это схемы были разорительными для завода. Красногорский городской суд заочно приговорил Бориса Березовского к 13 годам лишения свободы по статье «мошенничество». А власти Самарской области подали на олигарха в лондонский суд с требованием взыскать с него почти миллиард рублей. Любопытно, что чиновники даже объявили тендер: любой, кто смог бы отсудить эти деньги у Березовского, получил бы 15% от суммы, но желающих почему-то не нашлось. По мнению экспертов, эти деньги никогда не получить назад, так как между Россией и Великобританией не ратифицирован договор о правовой помощи.
Русский «Фольксваген»
Дела с АвтоВАЗом приносили будущему олигарху немалую прибыль, но его амбиции шли дальше – в 1993 году Борис Березовский основывает и становится генеральным директором «Автомобильного всероссийского альянса» (АВВА). Цель перед собой альянс ставит грандиозную: создать российский «народный автомобиль»- такой же массовый как «Фольксваген-Жук» - качественный и дешевый.
Проект попал в точку: напуганные первыми «лихими» годами 90-х, граждане ждали вестника добрых перемен. Идея «народного автомобиля», который стал бы символом экономического возрождения страны, а также примером международного сотрудничества (совместное предприятие АвтоВАЗа и GM), пользовалась небывалым успехом.
Кроме того, это был первый «демократический» промышленный проект, созданный и работающий на деньги граждан. Идея «народного автомобиля» очень понравилась президенту Борису Ельцину – он освободил проект от таможенных пошлин и предоставил ему налоговые льготы, а Banque Nationale de Parts предложил кредитную линию на 150 миллионов долларов.
Шумиха вокруг проекта во многом и сделала Бориса Березовского фигурой государственного масштаба – промышленником, пекущимся о будущем страны, «инновационным», как бы сейчас сказали, предпринимателем, использующим передовые экономические методы. «Если Россия не хочет стать страной третьего мира, она должна создать мощную промышленную базу», - заявлял он.
Успех был полным: после начала продаж в декабре 1993 г. ценные бумаги «АВВА» обогнали в ликвидности даже ваучер. Ими торговали на улице и в метро. Сертификаты объявлялись бессрочными: после постройки завода по выпуску «народных автомобилей» любой держатель бумаги мог бы обменять ее на акции или наличные деньги. Всего российские граждане накупили ценных бумаг «АВВА» на 50 миллионов долларов.
Однако спустя несколько месяцев проект стал разваливаться: первым из соглашения вышел General Motors из-за коррупции в Тольятти. Затем было объявлено, что собранных средств на строительство завода все равно не хватит – деньги будут использованы для других инвестиционных проектов, поскромнее. В результате к осени 1994 г. бумаги «АВВА» обесценились.
Но был ли проект «Народный автомобиль» сознательно выстроенной финансовой пирамидой, по типу набиравших в то время силу «Властилины», «МММ» или «Русского дома Селенга»? Эксперты утверждают, что да, был. Но сам Борис Березовский до конца это отрицал: по его словам, собранные деньги «съедала» с каждым днем прогрессирующая инфляция, а вкладчикам не нужно было поддаваться панике - в любом случае им никто не обещал мгновенной выгоды.
Борис Березовский: злой гений АвтоВАЗа
Много лет назад, еще во времена юности, я, как и наверно многие мои соотечественники совершенно не мог понять, почему импортом «Мерседесов» в Россию занимается компания с совершенно антагонистическим названием «ЛогоВАЗ».
Какая связь между Mercedes-Benz и Волжскими автомобилестроителями? Но все оказалось банально просто – за «ЛогоВАЗом» стоял тогда еще малоизвестный махинатор-материалист с математическим образованием Борис Березовский. Или БАБ в народном фольклоре.
Сегодня о Березовском говорят разное. Диаметрально противоположные мнения и суждения заполнили эфир. Кто-то его едко и откровенно ненавидит, кто-то наоборот превозносит до небес.
«Великий комбинатор», «гениальный авантюрист», «выдающийся предприниматель», «личность необычайного масштаба», «спекулянт Россией-матушкой», «потрясающий пройдоха», «искусный гедонист» и т. д. – такого широко диапазона дефиниций давненько не удостаивалась ни одна из российских селебритис. Но больше всего вариаций, конечно же, на тему воровства и мошенничества. Что здесь можно сказать?
Был ли вором Березовский или нет – решит суд. Неважно российский, британский или какой-либо еще, да хоть, мавританский. Не стоит и давать ему резких одиозных оценок в превосходной степени, мифологизировать или демонизировать БАБа.
Он был обычным человеком – типичным продуктом своего времени. Вряд ли его деятельность можно называть предпринимательством, а его самого предпринимателем или бизнесменом в том смысле, какой обычно вкладывается в эти понятия.
По сути он был махинатор, ловкач, проныра. Он не занимался экономической деятельностью (это из определения предпринимательства), он создавал экономические схемы, но не для зарабатывания (опять же в традиционном смысле этого слова), а для получения денег любыми путями. В том числе и, скорее всего, не вполне законными. Впрочем, судите сами.
Именно автопром стал трамплином для реализации «предпринимательских» талантов Березовского, именно с АвтоВАЗа началось формирования несметного богатства олигарха.
Любовь «с интересом» зародилась еще в 70-х гг. прошлого века на почве высочайшей дефицитности любой автомобильной атрибутики: запчастей, аксессуаров, собственно автомобилей и т. д. в тогдашнем СССР. И любовь эта многократно усилилась с приходом экономических свобод.
В 1989-м г. создается уже упоминавшийся «ЛогоВАЗ», как акционерное общество, специализирующееся на продаже автомобилей «ВАЗ». Но много ли можно заработать на продажах, пускай даже и на тот момент оставшегося последним отечественного товара пользовавшегося у населения страны неимоверной популярностью?
Много, – скажете вы и не ошибетесь, но можно еще больше, если подойти к делу творчески. Березовскому удалось реализовать на благополучном с финансовой точки зрения автомобилестроительном предприятии такую бурную деятельность что очень скоро завод погряз в долгах, его руководство в разнузданном мошенничестве а рядовые сотрудники в беспросветном отчаянии.
Никогда не отличавшаяся качеством продукция тольяттинцев, стала еще более отвратительной по содержанию, но низкая стоимость изготавливаемых «как бы автомобилей» делала их очень востребованными.
Уже потом стало известно, что при розничных ценах в районе 7 000 долларов себестоимость машин составляла 3 000 – 4 000 долларов – сырье, рабочая сила и комплектующие покупались задарма, работник получал от силы 200–250 долларов. Разница оседала в бестолковых и абсолютно непонятных структурах.
Все это стало возможно благодаря тому, что Березовский – человек, который «умеет дружить». Основными акционерами «ЛогоВАЗа» он сделал весь топ-менеджмент АвтоВАЗа практически поголовно: генерального директора Владимира Каданникова, финансового директора Николая Глушкова, коммерческого директора Александра Зибарева и помощника Каданникова по финансовым вопросам Самата Жабоева.
Кроме того, фактически основным банком предприятия стал Объединенный банк Березовского, счастливо сгинувший в начале 2000-х гг. по причине «неисполнения банком федеральных законов, регулирующих банковскую деятельность, нормативных актов Банка России, достаточности капитала ниже 2 процентов, снижения размера собственных средств (капитала) ниже минимального значения, установленного Банком России на дату регистрации кредитной организации, неспособности удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам».
Кредиты, взаимозачеты… кто помнит – в то время рубль дешевел чуть ли не ежеминутно, инфляция зашкаливала, поэтому только на отсрочках платежа щедро предоставляемых АвтоВАЗом ЛогоВАЗу в обмен на своевременную поставку новых автомобилей можно было сколотить состояние. Два-три месяца отсрочки – стоили заводу колоссальных потерь, а БАБу дополнительно прибыли.
Да и многие подставные фирмы приобретавшие в Тольятти автомобили существовали ровно столько времени, сколько требовалось для того чтобы получить машины с конвейера и перепродать их ЛогоВАЗу. Платить АвтоВАЗу они вообще не собирались, стремительно растворяясь в сумятице проворно вторгающегося капитализма.
Но Березовскому и этого было мало, и тогда он воспользовался фантастически популярной в 90-х гг. процедурой реэкспорта. Что может быть проще – экспортируемые машины не облагаются НДС. Но за границей «тазики» никому не нужны, поэтому автомобили возвращаются домой, а НДС государству не платится – его можно оставить себе.
Все эти коммерческие шалости низвели тольяттинского промышленно гиганта и некогда гордость страны до уровня заурядной бандитской лавочки. Конечно ни один Березовский виноват в этом, он увидел благодатную почву автопрома и поспешил возделать ее.
В итоге она заколосилась – воровство вошло в систему и волшебным образом перестало быть воровством, переквалифицировавшись в бизнес, в предпринимательскую деятельность. Причем повальную – предпринимателем становилась даже уборщица тетя Маша тащившая через проходную свой нехитрый инвентарь.
А сам АвтоВАЗ как бы заспиртовался в этой системе, превратившись в изолированный от внешнего мира заповедник, в котором продолжал разлагаться более 20 лет.
То есть Березовский приложил руку к созданию этой порочной системы и, включив в ЛогоВАЗ директоров АвтоВАЗа, запустил процесс гниения «с головы».
Но даже не это самое печальное. Гораздо печальнее то, что воцарившийся хаос на АвтоВАЗе лишил завод внимания и интереса со стороны потенциальных иностранных инвесторов.
Вероятно, лишил не полностью – в 90-х гг. поговаривали что к предприятию вроде как присматривается FIAT, GM и даже Volkswagen. Тем не менее каких-либо определенных шагов предпринято не было.
Эта «заспиртованность» вылилась в тотальную технологическую отсталость, инженерную импотенцию и полную неспособность самостоятельно произвести хоть мало-мальски современный автомобиль.
В отличие от Skoda, Dacia и некоторых прочих братьев по соцлагерю, получивших не только материальную, но и морально-техническую поддержку от иностранных коллег и потому благополучно поживающих сегодня, АвтоВАЗ долгое время пребывал в вакууме бандитских разборок, дележа власти, и чуть не легализованного воровства. Результатом стала нищета, всеобщие хищения, разнузданность и полнейшая энтропия на уровне мозга.
По идее вся эта современная история с Альянсом Renault-Nissan должна была произойти в Тольятти лет 15 назад. Тогда бы многих проблем и несчастий удалось избежать, а мы бы уже давно имели вполне приличные отечественные автомобили. Но тогда иностранцы не смогли или не пожелали прийти и разложение продолжилось…
Как в этом контексте оценивать вклад Березовского в отечественный автопром? В свое время покойный генерал Лебедь правильно сказал про БАБа: ему мало просто воровать – ему надо, чтобы все видели, что он ворует совершенно безнаказанно.
Березовский был известным эпикурейцем, и сам себя таковым называл, он любил радости жизни, любил славу, стремился к публичности. Поэтому самое справедливое воздаяние за все его дела и делишки – забвение.
Отрывок из новой книги Александра Хинштейна «Березовский и Абрамович. Олигархи с большой дороги».В нем пойдет речь о становлении бизнеса Бориса Березовского, спекуляции шапками и автозапчастями, тюрьме и «ЛогоВАЗе». Истинные таланты Березовского лежали совсем в иной плоскости: с самой ранней юности он отличался завидными пробивными способностями. Березовский обладал умением легко сходиться с нужными людьми: в эпоху тотального дефицита это было поистине бесценным даром. Он мог достать билеты на остромодный спектакль, продуктовые заказы из Елисеевского магазина, книги Пикуля и Юлиана Семенова; словом, был типичным жучком советской поры; человеком повышенной проходимости.
Денег вечно ему не хватало; регулярно он брал взаймы у своих сослуживцев – от получки до получки – а чтобы отдать, перехватывал у других; к началу 1980-х в ИПУ трудно было найти человека, у которого Березовский не стрельнул хотя бы трешку. Он занимал даже у своих кураторов из КГБ; одному из них Борис Абрамович до сих пор, лет эдак двадцать, должен пять рублей.
Вот и приходилось ловчить, подрабатывать мелкими спекуляциями. Через знакомых продавцов Березовский скупал в столичных магазинах мелкие партии дефицита, а потом перепродавал, но уже дороже.
Время от времени кое-какой товар подбрасывал папа одного его приятеля, возглавлявший Роспотребсоюз – организацию, более чем могущественную, управлявшую всей потребкооперацией на российских просторах.(Очевидцы описывают, например, какие-то меховые шапки, которые Борис Абрамович на паях с этим другом очень удачно загоняли втридорога.)
Но все-таки главной его золотоносной жилой были автозапчасти для «Жигулей»: самая твердая советская валюта. Купить в те годы запчасти – двери, бампера, лобовые стекла – было сродни подвигу. У Бориса Абрамовича же в тот период образовались уже бесценные знакомства на Волжском автозаводе, «ВАЗе».
Нужным людям и начальству он доставал (забытое нынче словечко из советского лексикона!) вожделенные запчасти по госцене, всем прочим – с переплатой.
Александр Зибарев, руководивший всей «вазовской» системой тех-обслуживания, подтвердил мне, что Березовский постоянно заваливал его просьбами помочь с запчастями нужным людям: ученым, чиновникам, каким-то приятелям его и знакомым.
Особая дружба сложилась у Березовского со знойным замначальника Грузинского республиканского центра «АвтоВАЗ-техобслуживания».Звали этого замечательного человека Аркадий (он же – Бадри) Патаркацишвили.
Сегодня это именуется коммерцией и всячески приветствуется.Тогда же, в суровые тоталитарные годы, за подобные кунштюки людей отправляли в места не столь отдаленные.
Знало ли о тайной жизни своего сотрудника руководство НИИ и лично академик Трапезников? Разумеется, знало, но предпочитало закрывать глаза: Березовский был как реклама био-йогурта: всем полезен, всем хорош; институтское начальство с удовольствием пользовалось его многочисленными услугами. Да и сам Борис Абрамович готов был вылезти из кожи вон, лишь бы угодить вышестоящим товарищам.
Так продолжалось вплоть до 1979 года, пока не разразился непривычный для научной среды скандал: скромный ученый был задержан за спекуляцию и препровожден в тюремную камеру.
Случилось это ЧП в славном городе Махачкала, куда самолетом из Москвы прилетел Березовский. Наметанный глаз оперативника БХСС сразу заподозрил неладное: столичный пассажир тащил, надрываясь, два тяжеленных, объемных мешка.
Его остановили, потребовали предъявить багаж. Тут-то и выяснилось, что мешки были битком набиты сирийскими покрывалами и комплектами постельного белья. Комплектов – для точности – насчитали 27, а покрывал – и того больше: даже для самой многодетной семьи такой масштаб был явно чрезмерен.
Березовского препроводили в кабинет следователя, и он мгновенно сознался, что хотел перепродать товар дагестанским домохозяйкам по спекулятивной цене: якобы ему сказали, что в этой солнечной республике постельное белье пользуется повышенным спросом.
Незадачливый коммерсант признавался потом друзьям, будто блюстители порядка с порога предложили ему сделку: он оставляет товар и идет восвояси, но жадность всегда превалировала у него над разумом.
В написанном им чистосердечном признании Борис Абрамович особо упирал на нищенскую зарплату, наличие несовершеннолетних детей и неработающую жену. Наволочки и пододеяльники, как оказалось, он купил при помощи знакомого товароведа из универмага «Москва»; деньги на товар назанимал у сослуживцев, наврав им, будто едет на свадьбу к дагестанской родне.
По тем временам – криминал это был наисерьезнейший. Статья 154 УК РСФСР относила спекуляцию к разряду преступлений, подрывающих социалистическую экономику. И когда следователь Северо-Кавказского УВДТ объяснил незадачливому коммерсанту, что сидеть ему придется года эдак четыре, тот не смог удержаться от слез.
В махачкалинском СИЗО Борис Абрамович отсидел 10 суток. Тем временем дома у него прошел обыск. Родственники и сослуживцы от случившегося были в шоке: в НИИ даже успели подготовить внеочередной выпуск стенгазеты, клеймящий позором отщепенца и спекулянта.
Но потом случилось нечто удивительное. Уголовное дело неожиданно было прекращено, якобы за недоказанностью вины.
А руководство института мгновенно забыло, что еще недавно собиралось пригвоздить незадачливого спекулянта к позорному столбу.Более того, даже не дождавшись окончания следствия, дирекция отправила Березовского – случай беспрецедентный – в загранкомандировку; куда-то в Восточную Европу; это во времена-то, когда для выезда за рубеж требовалось пройти сквозь жернова бессчетного количества инстанций, неотличимых от дантовских кругов ада (одна только выездная райкомовская комиссия чего стоила!).
Подобную череду труднообъяснимых, даже фантастических фактов можно, конечно, списать на одни только низменные инстинкты академиков и служителей Фемиды, которым ничто человеческое – в том числе дефицитные автозапчасти – было не чуждо.
Или – на причудливую судьбу, которая точно хранила Березовского, приберегая для будущих славных дел.
Однако сдается мне, главная причина крылась совсем в ином.
. Об этой стороне своей жизни Борис Абрамович постарался забыть как можно скорее; даже мысленно – я почти уверен – он предпочитает не возвращаться в далекий 1979-й год, когда судьба свела его с одной могущественной, таинственной организацией, чью аббревиатуру из трех букв знала вся страна.
Итак, после короткой отсидки наш герой как ни в чем не бывало благополучно вернулся на службу. Старыми грехами никто и не думал его попрекать: напротив, карьера Березовского лишь пошла в гору.
Уже через полтора года Борис Абрамович успешно защищает докторскую диссертацию (по теме «Разработка теоретических основ алгоритмизации принятия предпроектных решений и их применения»), причем научным руководителем числился у него сам директор НИИ академик Трапезников.
Кандидатская, докторская, старший научный сотрудник, зав.сектором; если очень повезет – то и зав.лабораторией. Пределом его мечтаний была 500-рублевая зарплата, машина «Жигули», дача в Малаховке и трехкомнатная квартира с румынской мебелью и чешским хрусталем.
К этой программе-максимум Борис Абрамович шел всю свою жизнь: уверенной, твердой поступью; ради осуществления ее он готов был поступиться любыми принципами, благо принципов никаких у него отродясь не водилось.
Уже тогда Березовский понял ключевое слагаемое успеха: с людьми надо общаться на доступном им языке, надевать на себя ту маску, которая востребована именно в данный момент.(«С джентльменом, – говорил когда-то Черчилль, – я буду на 50% больше джентльменом; с мошенником – на 50% больше мошенником».)
С руководством он был сама любезность и почтительность; с сослуживцами – своим в доску рубахой-парнем; с бизнес-партнерами – циничным прагматиком; с женщинами – галантным, заботливым кавалером; с кураторами из КГБ – исполнительным служакой.
К началу перестройки наш герой добился практически всего, что задумывал. Он был уже доктором наук, зав.сектором (летом 1986-го его назначат заведовать лабораторией системного проектирования), получал в месяц под 500 рублей и разъезжал на «шестерке» красного цвета.
Широко известна версия, будто с руководством Волжского автозавода Борис Абрамович познакомился случайно, исключительно по служебной надобности. Якобы ему было поручено заняться внедрением на «ВАЗе» автоматической системы управления, и между делом он мгновенно пустил на заводе корни.
В действительности – это очередная красивая сказка, рожденная честолюбивой фантазией самого же Березовского.
На деле все было куда прозаичнее.
Впервые на Волжском автозаводе он появился в начале 1970-х: его прислали в составе группы специалистов Института проблем управления для обмена опытом.
С этого момента волшебные чары Бориса Абрамовича усилились в десятки, а то и сотни раз. Отныне он заработал возможность доставать нужным людям запчасти уже в неограниченном количестве и без очереди ремонтировать машины: это примерно как в эпоху сухого закона получить постоянный пропуск на спиртзавод.
А уже для того, чтобы легализовать свои отношения с автогигантом, Березовский и предложил институтскому руководству внедрить на заводе систему управления. Лаборатория, которой он заведовал, по коллективному договору стала сотрудничать с управлением организации производства «ВАЗа».
Между тем в стране начало твориться что-то невообразимое. Ветер перемен задул изо всех щелей. То, о чем вчера боялись говорить даже на кухне, отныне доносилось с телеэкранов, а первый секретарь МГК демонстративно разъезжал теперь в общественном транспорте и стоял в магазинных очередях.
Тем временем в феврале 1987-го Совмин принимает постановление «О создании кооперативов».Начинается эпоха большого хапка, и Березовский с его активностью и предприимчивостью просто по определению не может остаться в стороне.
В середине 1988 года Березовский решает создать фирму, которая занялась бы продажей дефицитнейшей «вазовской» продукции.
Все, что для этого нужно, – перетащить на свою сторону руководство завода. И ему это удается.
Рационализм Березовского не знал преград; едва только вставала перед ним какая-то зримая, ощутимая цель, все амбиции его и гордыня разом улетучивались. Он готов был унижаться, стелиться, клянчить, ничуть не боясь показаться смешным и жалким; лишь бы добиться желаемого результата.
Директору своего института, престарелому академику Трапезникову, он доставлял на дачу продукты, приезжавших в Москву руководителей «АвтоВАЗа» вместо шофера развозил на собственной машине.
Итак, в апреле 1989 года на свет появилось совместное предприятие с малоизвестным пока еще названием «ЛогоВАЗ».Она стала 69-м по счету совместным предприятием «АвтоВАЗа».
Дабы поставить точку в описании его научной карьеры, добавим также, что в декабре 1991-го Березовский был избран членом-корреспондентом Российской академии наук по секции математики, механики, информатики, чем немало гордится и по сей день, потрясая своей мантией к месту и без.
О том, как Борис Абрамович стал член-корром, он благоразумно умалчивает, что совсем неудивительно. Избрание это проходило по излюбленной его методе: сиречь, по знакомству, подкрепленному щедрыми подношениями.
Ключевую роль сыграл здесь главный ученый секретарь РАН Игорь Макаров, работавший некогда в Институте проблем управления, а посему питавший к этому учреждению особые чувства.
Пятьдесят процентов акций, по предложению Каданникова и Зибарева, было отдано итальянской фирме «Лого систем», испокон века занимавшейся автоматизацией «ВАЗа» (отсюда, кстати, пошло и название новой компании).Сорока пятью процентами СП владел завод в разных своих проявлениях (собственно, сам «АвтоВАЗ», его структура «АвтоВАЗ-техобслуживание» и два региональных филиала: Днепропетровский и Грузинский).Оставшиеся пять процентов отошли Институту проблем управления, под маркой которого выступал Борис Абрамович.(Он даже сумел затащить на учредительное собрание престарелого директора ИПУ, академика Трапезникова, хотя тот еле уже ходил: светиле минуло к тому времени 84 года.)
Председателем совета директоров «ЛогоВАЗа» был избран все тот же Александр Зибарев; одной из ключевых фигур СП стала дочка зам.директора «АвтоВАЗа» по экономике Петра Кацуры.(Это к вопросу о том, что никому.. .ничего. ни копейки.)
Сам Березовский удовлетворился для начала постом гендиректора, хотя планы уже тогда были у него наполеоновские.
И все же Александр Зибарев сегодня продолжает настаивать, что в первую очередь создавался «ЛогоВАЗ» как научно-технический центр для нужд автозавода; торговля машинами была исключительно способом его финансирования. Даже называлась структура поначалу соответствующе: Центр технологических и организационных инициатив.
Впоследствии Борис Абрамович на полном серьезе примется утверждать, будто «ЛогоВАЗ» сформировал «огромную часть российской экономики» и «сделал так, чтобы граждане России покупали автомобили, а не получали их по распределению от власти».
Первые серьезные деньги «ЛогоВАЗ» действительно заработал во-все не путем автомобильных спекуляций.Но отнюдь и не на «торговле программным обеспечением»: поначалу продавал Борис Абрамович исключительно воздух, облапошивая доверчивых красных директоров.
После создания «ЛогоВАЗ» остро нуждался в деньгах; несмотря на все посулы гендиректора Каданникова, обещанных 50 тысяч рублей СП так и не увидело. Гениальное начинание загибалось на корню; без оборотных средств рассчитывать на какую-то перспективу было совершенным безумием.
Положение становилось критическим; время работало против Березовского; слишком много охочих до дефицита конкурентов кружило стервятниками окрест Тольятти.
Спасение пришло в виде старого знакомого Березовского по Академии наук Виктора Гафта. Предприимчивому Березовскому удалось невозможное: через своего покровителя, директора ИПУ академика Трапезникова, он пробил постановление Госкомитета по науке и техники СССР о массовом внедрении разработки Гафта в советскую промышленность (Трапезников одновременно занимал должность зампреда ГКНТ).А поскольку никто, кроме Гафта, не знал, с чем эти параметры, собственно, едят, все внедрение единолично замкнул на себя «ЛогоВАЗ».
Успех с гафтовскими параметрами окрылил Березовского, а самое главное – вселил в него уверенность в абсолютной своей безнаказанности. Оказалось, что зарабатывание денег – занятие совсем не столь сложное, как казалось ему когда-то, и тем более – совсем не опасное; не так страшен черт, как его малюют.
Следующую свою серьезную сделку «ЛогоВАЗ» провернул в том же 1989 году.И вновь, вопреки посулам Березовского, связана она была вовсе не с «Жигулями», и уж тем более не с наукой, а как раз наоборот – с иномарками.
В те благословенные времена, если кто запамятовал, ввозить в Союз иномарки на продажу было строжайше запрещено.Даже внешнеторговые организации, сиречь те, что имели право расплачиваться валютой, не могли торговать заграничными машинами внутри СССР.
Но зато они имели право закупать иномарки для собственных нужд. Этим-то юридическим пробелом и воспользовался предприимчивый Березовский.
При посредстве итальянской фирмы «Лого систем» – той самой, что на 50% владела «ЛогоВАЗом» – Березовский купил в Италии крупную партию «Фиатов-Типо».Кредит под эту операцию – 8,5 миллиона долларов – ему дала одна из «вазовских» структур: «Интер-Волга».(Кстати, в разных интервью, с присущим ему гигантизмом, Борис Абрамович называет отличные друг от друга размеры этого кредита: вплоть до 20 миллионов.)
Сделка была оформлена на внешнеторговое объединение «Агропромсервис»: якобы оно приобретало «Фиаты» для своих целей.Но накануне «ЛогоВАЗ» стал ассоциированным членом этого самого «Агропромсервиса».
Перепродавать машины на сторону «Агропромсервису» не позволял закон. Однако ничто не запрещало ему переуступить их как бы своей структуре, внутри себя самого – «ЛогоВАЗу». А поскольку передача «Фиатов» происходила уже на советской территории, «ЛогоВАЗ» был волен дальше поступать с ними как заблагорассудится.
Удивительное единение двух структур объяснялось просто: в автобиографическом романе Юлия Дубова «Большая пайка» доходчиво рассказывается, как Березовский сотоварищи попросту подкупили руководство «Агропромсервиса».
По самым скромным подсчетам операция эта принесла ее организаторам четыре миллиона чистого дохода. С помощью главы «Лого систем» Джанни Чемароне «Фиаты» были закуплены по минимальной цене: от 6 тысяч 300 до 7 тысяч 300 долларов за штуку (в зависимости от объема двигателя). Сбывали их уже по 11–13 тысяч, хотя находились машины не в самом лучшем состоянии; год с лишним они простояли на открытой стоянке то ли в Швеции, то ли в Финляндии.
По западным меркам «Фиаты» считались уже устаревшими, почти рухлядью. Но в голодном Союзе они казались тогда верхом роскоши.
Впрочем, и сама по себе развернутая вскоре торговля «Жигулями» начала приносить отменный доход. Машины «ЛогоВАЗ» брал на заводе в кредит, расплачиваясь лишь после их продажи – месяца эдак через три, а то и позже, естественно без учета инфляции.
То есть ни одной своей копейки Березовский в сделки эти не вкладывал. Кроме того, коммерческие цены на машины постоянно росли, тогда как казенные расценки государство упорно отпускать не спешило.
Если вдуматься, более абсурдной схемы трудно себе вообразить. Вместо того чтобы повысить цены на свою продукцию и продавать ее самолично, «АвтоВАЗ» отдавал машины какой-то непонятной фирмешке почти по себестоимости, после чего терпеливо ждал месяцами расчета.При этом инфляция росла каждый месяц, и когда деньги приходили наконец в Тольятти, они успевали превратиться в труху.
При такой рачительности уже через год капитализация «ЛогоВАЗа» достигла 50 миллионов долларов.(«Первые деньги я заработал на профессиональных знаниях, которыми обладал», – гордо уверяет теперь Березовский.) Стараниями автопромовских генералов эта совершеннейшая прокладка превратилась едва ли не в главного автомобильного дилера страны. И чем богаче становился «ЛогоВАЗ» и его владельцы, тем хуже шли дела на заводе.
Аппетиты Березовского росли с каждым днем.«ЛогоВАЗ» первым в Союзе стал официальным дилером «Мерседеса».Вслед за этим последовало дилерство «Дженерал Моторз», «Вольво», «Крайслера», «Хонды», «Дэу».Еще до развала СССР в Москве, на улице Волгина, «ЛогоВАЗ» построил автомобильный торгово-сервисный центр (кстати, он существует и по сей день).
Неудивительно, что когда началась передача акций «ЛогоВАЗа» от юридических лиц к физическим, самыми крупными акционерами оказались три уважаемых человека: попробуйте угадать, кто именно. Ну, конечно же: Березовский (7,7%), Каданников (6,7%) и Зибарев (6,7%).Остальные участники процесса получили либо мизер, либо вообще ничего.
Кстати, это был первый звонок, возвестивший о переменах в сознании Березовского. Правда, услышали его далеко не все.
Схема березовского с автовазом
Среди моих источников — бывшие члены Службы безопасности Президента (СБП). В 1996 году эта структура была распущена, но до того времени была одной из наиболее могущественных в стране. В ней работало около 500 специалистов — от спецназовцев до разведчиков-аналитиков, оснащенных по последнему слову разведтехники. Задача СБП заключалась не только в охране Ельцина, но и в расследовании обвинений в коррупции или шпионаже в коридорах власти.
В эпоху Ельцина стала частым явлением утечка информации из правоохранительных структур. Четкой политики по поводу того, какую информацию можно предать гласности, не было. Решение поделиться со мной теми или иными документами (видеозаписями, аудиокассетами, распечатками и так далее) многие лица принимали сами. В большинстве случаев эти люди руководствовались тем, что российская правовая система не способна обуздать преступников. Им казалось: раз судебная машина не работает — эпидемии преступности может противостоять гласность.
Многие из тех, кто согласился говорить со мной о событиях, описанных в этой книге, поставили одно условие: я не должен их называть. Тогда их информация использовалась только как второстепенная. Если я и говорю о событиях на основе этих анонимных источников, это значит, что у меня есть подтверждение из источников официальных. В тех редких случаях, когда аноним был единственным источником, приходилось цитировать и его. Наиболее важным из этой серии был «источник РУОПа». Этот человек — в прошлом высокопоставленный сотрудник московского РУОПа (управление по борьбе с организованной преступностью). Я не сомневаюсь в достоверности его информации, потому что занимаемая им должность позволяла ему знать то, о чем он говорит. Более того, я знаком с этим человеком с 1993 года, и все это время он поставлял мне информацию, которая подтверждалась дальнейшими событиями. Например, если он говорил, что тот-то и тот-то — главари преступных группировок, впоследствии это оказывалось правдой, потому что эти люди становились участниками бандитских разборок либо их арестовывали и приговаривали к заключению западные правоохранительные органы.
Я старался не полагаться на газетные материалы, не брать их за основу для моего повествования. Если я и ссылаюсь на газеты, то только потому, что они вели ежедневную летопись событий или печатали интервью с кем-то из моих героев. В большинстве случаев, когда я решал воспользоваться интервью, взятым другим журналистом, последний не давал мне магнитофонную запись разговора со своим собеседником. Так или иначе, я считаю, что эти опубликованные интервью верны: во-первых, они напечатаны в газетах с солидной репутацией, во-вторых, герои интервью не раз давали этой же газете другое интервью несколько лет спустя. Другими словами, я предполагаю, что, если слова человека в газете исказили, он в эту газету с новой публикацией не придет.
Наиболее достоверные источники книги — ее герои. Я кропотливо работал над документальной и устной историей эры Ельцина, но, вне всякого сомнения, многое осталось вне поля моего зрения. Наверняка появятся книги, в которых жизни моих героев будут раскрыты более подробно. Но у меня была возможность общаться с этими людьми в начале 90-х годов, в их «век невинности», когда они делились со мной откровенно — часто хвалясь своими преступными подвигами, — и столь же откровенно лгали.
В феврале 1997 года на журнал «Форбс» подал в суд Борис Березовский. Этот человек появился внезапно, став богатейшим бизнесменом и одним из самых могущественных людей России. В декабре 1996 года я написал о Березовском статью «Крестный отец Кремля?». Он нанял английских адвокатов и подал в Лондонский Высокий суд правосудия за клевету. На момент публикации этой книги дело не прекращено. «Форбс» не испугался перспективы суда и продолжал печатать мои статьи о Березовском.
Я заметил, что его тень падает на многие важные события, потрясавшие Россию в прошедшем десятилетии. Я начал прослушивать записи своих бесед со всевозможными расхитителями в эпоху новой России, чьи карьеры пересекались с Березовским: товарно-сырьевые магнаты, ненадолго захватившие российскую экономику; директора заводов, получившие в наследство промышленные империи; молодые банкиры, жесткие и беспринципные, сколотившие состояния на политических связях. Все эти люди были наверху, когда о Березовском еще никто не слышал. Они были в свете юпитеров, а Березовский ждал своего часа за кулисами.
Многие магнаты российского бизнеса унаследовали свое богатство от старого Советского Союза, стали уполномоченными миллионерами, но Березовский построил свою империю сам, с нуля. Свой вклад в распад России в начале 90-х вносили многие, но Березовский воплощал дух эпохи. Никому больше не удавалось так тонко улавливать быстро меняющиеся обстоятельства; стоило России на своем мучительном пути к рыночной экономике сделать новый поворот, Березовский был тут как тут и изобретал новые способы наживы. А войдя в политику, он обогнал всех и здесь. Приватизировав огромные просторы российской промышленности, Березовский приватизировал само государство.
Превращение России из мировой сверхдержавы в нищую страну — одно из самых любопытных событий в истории человечества. Это крушение произошло в мирное время всего за несколько лет. По темпам и масштабу этот крах не имеет в мировой истории прецедента.
Когда Михаил Горбачев начал перестройку и когда Борис Ельцин стал первым демократическим президентом России, я ожидал, что Россию охватит тот же всплеск энергии, который испытал Китай во времена реформ Дэн Сяопина. Я ожидал экономического подъема, какой последовал за деколлективизацией сельского хозяйства, проведенной Петром Столыпиным почти век назад. Но вскоре я понял — все в России рушится. Правительство Ельцина отпустило цены, и вслед за гиперинфляцией в мгновение ока обеднело большинство населения страны. Появился свободный рынок, но экономика не стала работать эффективнее, наоборот, началось неумолимое сползание в пропасть. В результате приватизации обогатилась лишь небольшая группа «своих». Страну разграбили и развалили новые собственники.
Как могло случиться такое? Все указывает на российскую организованную преступность. Я писал статьи о гротескном образе жизни и жутких злодействах новых бандитов. Занимаясь российской мафией, я не раз получал совет: хотите писать о российской организованной преступности, не уделяйте много внимания живописным королям мафии, сосредоточьтесь на правительстве. Россия — это бандитское государство, говорили мне, ее политическая система — не что иное, как власть организованной преступности.
ФБР дает следующее определение организованной преступности: «Преступный сговор на постоянной основе, который питается страхом и коррупцией, а мотивировкой является жадность». В определении есть и такой абзац: «Они совершают или угрожают совершить акты насилия или запугивания; их действия методичны, последовательны, отличаются дисциплиной и секретностью; они изолируют своих руководителей от прямого участия в незаконных действиях с помощью бюрократических прослоек; они пытаются оказать воздействие на правительство, политику и торговлю посредством коррупции, подкупа и законных средств; их главная цель — экономическая нажива, не только за счет очевидно незаконных предприятий… но и путем отмывания нечестных денег и инвестирования в законный бизнес».
Читайте также: